С. ХОМУТОВ
Через память
Весь пропахший смолою и рыбою,
Совершая большой переход,
До сих пор от Мологи до Рыбинска
Белоснежный плывет пароход.
Он дымком овевает окрестности,
Он гудками тревожит рассвет…
От безвестности до неизвестности,
Через память задумчивых лет.
Но колышутся волны холодные,
Но безмолвна тяжелая мгла.
За деяния неблагородные
Многих Родина-Мать прокляла.
И седые, печальные, старые
Ходят люди на берег взглянуть,
Чтоб согреться душою усталою
Или просто поплакать чуть-чуть.
Там, в глубинах, поныне, им кажется,
Продолжается радостный век,
И телеги веселые катятся,
Каплет дождик, и падает снег.
И звенят соловьи над Кулигою,
И в Заручье шумят дерева.
…И кружатся над скорбью великою
Задушевной беседы слова.
Мологжане
Петербуржцы, парижане,
Москвичи и волгари,
А зовутся - мологжане,
Странно, что ни говори.
Кто сказал, что нет Мологи,
Что снесла ее вода,
Если все пути-дороги
Устремляются туда.
Что за город, что за место, -
Стольким людям отчий дом!
Подымается, как тесто,
Слава добрая о нем.
Мологжане, мологжане,
Удивительный народ,
В историческом тумане
Город сказочный встает.
И горят на храмах главы,
И родная речь звенит,
И народные забавы
Память светлая хранит.
И ведет туда дорога,
Через поле, через лес,
И раскинулась Молога
От земли и до небес.
А в маленьком храме...
А в маленьком храме едино, как в мире,
Все, неразделимо живет,
И мыслится глубже, и видится шире,
И таинство к Богу зовет.
И жестом привычным - со лба и от сердца
Сметаю тревогу свою,
И есть где усталой душе обогреться
В нечаянном этом раю.
И дальние неповторимые лица
Встают предо мной наяву,
И тихая музыка длится и длится,
И сам я всесветно живу.
У образа Спаса молчу, предрекая
Мгновения жизни мирской,
И одновременно свечу зажигаю
За здравие и упокой.
Колокола родимой стороны...
Колокола родимой стороны
Сегодня все отчетливей слышны
Средь голосов иных, тревогу бьющих.
Они колышут воздух по утрам, -
Напоминанье позабытых драм
И предостереженье от грядущих.
К молитвам возвращается народ,
Но только слишком медленно идет,
Лениво души волочет больные,
Его загнали, словно рысака,
Пустив по кочкам в новые века, -
Тревожные, неясные, чумные...
И от того молитва тяжела,
И тяжело звонят колокола,
Порою не звонят, а завывают,
Раскачиваясь в обступившей мгле...
То ль вопрошают небеса к земле,
То ль к небесам земелюшка взывает.
Не вернуть, что утрачено было вчера...
Не вернуть, что утрачено было вчера,
Только эхо на оклик ответит...
Над Мологою тихие веют ветра
И спокойное солнышко светит.
Словно храм, просветленная память встает
Над водою, бедою, судьбою,
И в душе поднебесная скрипка поет
И зовет, и ведет за собою.
Вседержитель, в нездешней высокой дали
Сгладь хоть чуть прегрешенье людское,
Коль спасенья ты не дал святыням земли,
Дай хотя бы простого покоя.
В моих лугах
В моих лугах не кошена трава,
В лесах зверье не пугано и птицы,
Не вытоптаны ягоды, грибницы,
Букашек не нарушены права.
В моих затонах рыб хвостатых плеск,
И водорослей томное качанье,
И глубины прохладное молчанье,
И верховодья серебристый блеск.
Весна ли греет, студит ли зима,
В раздумьях осень иль в кипенье лето,
Пусть рушатся империи, но эта –
Как небо вечна, словно жизнь сама.
Прозрение.
Земля и стынущая водь.
И мысль одна — о Боге...
Не даст, наверное, Господь
Взойти со дна Мологе.
Она совсем не зря ушла
В печальные преданья -
За наши страшные дела,
За чёрные деяния.
И никакой грядущий бой
Не выдаст искупленья.
Она останется, как боль,
Пронзая поколенья.
Как покаяние и крест,
На коем наши души,
Таков удел священных мест
Среди волны и суши.
Не стоит память искажать
И осветлять не надо,
И в почву горькую сажать
Ростки другого сада.
Молога, твой удел иной.
Ты, как набат над миром,
Ты — пытка вечною виной
В пространстве нашем сиром.
Иначе просто и легко
Мы обретем спасенье,
А горе слишком велико,
Бессмертно потрясенье.
И кто сказал, что умерла,
Ушла навек Молога? -
Звонят её колокола,
Видна её дорога.
Но только не для нас она,
И возражать нелепо,
Коль святоносная волна
Уходит прямо в небо.
Е. РОЗОВ
Как иногда из памяти земной...
Как иногда из памяти земной
Являются вдруг образы былого,
Так в летнюю истому, в жаркий зной
Всплывает, возвращаясь к нам Молога
Она - живее многих городов,
Бессонней ночевавших в преисподней,
И сквозь завалы скомканных годов
Она опять взывает к нам сегодня.
Вода над нею. Навсегда - вода.
В своем уже чуть поутихшем гуле
На берегу другие города
Застыли, будто в мрачном карауле.
До горизонта мутная стена.
Поэтами расхваленное море.
Венками брызг вниз катится волна,
И кажется, что это плачут зори.
Мы, наверно, уже никогда не увидим России...
Мы, наверно, уже
никогда не увидим России
Чистых сонных озер
и обильных больших деревень.
Приодетых в березовый,
нежный нетронутый иней,
Где до самой до Троицы
белой царицей сирень.
Не скрипят журавли,
не доносится пенье гармошки,
Там, где были дома,
лишь проплешины рыжей земли.
Не качают ветра
над прудом золотые сережки,
И могилы давно уж
высокой травой заросли.
Но я знаю, я верю,
что будут нам сниться порою,
Дорогие селенья
в красе изначальной своей,
Разнесенные надвое
вихрями свадебных троек,
И поля, пробужденные
бегом свободных коней…
Где он, город Молога?
Тихо блещут за Волгой
Седые зарницы
И протяжно-уныло
Трубят корабли ...
Где он, город
Молога,
И что ему снится?
Отстрадали, отпели
Его соловьи.
Мир да будет
дорогам,
Подернутым илом,
Деревянным
добротным,
Старинным домам!
Мир да будет
затопленным
Русским могилам
И повергнутым белым
Российским церквам!
Ни отметы, ни знака
Лишь память осталась
У последних детей
Постаревших твоих...
Мы, шутя, на "ура"
Городами бросались,
Чтоб потом собирать
Фотографии их.
Б. ОРЛОВ
И волчье лыко, и медвежьи ушки…
И волчье лыко, и медвежьи ушки…
Но звери не спешат на водопой.
Над берегом, на выжженной опушке
Желтеет ядовито зверобой.
Витает над рекою запах гари.
Идет от грусти кругом голова.
Нет хутора. Давно Иван да Марья
Не люди, а цветущая трава.
Иными стали рощи и деревни,
Мы, забывая мудрость древних книг,
Уходим тихо в травы и деревья
И не вернемся, видимо, из них.
Сентябрь ударил, словно дробью...
Сентябрь ударил, словно дробью,
Прозрачным градом по чиркам.
Вода уходит. И надгробья
Всплывают ближе к облакам.
И космос осенью мелеет,
И море. Тина под рукой.
В созвездьях Рыб и Водолея
Молога обрела покой.
Печальна русская планида
И мимолетна, словно тень.
Молога - наша Атлантида,
Легенда сел и деревень.
Монголы изгнаны...
Монголы изгнаны... Но горя
Хватает. И хватает зла,
Под игом Рыбинского моря,
Молога бьет в колокола.
Нет, не была она святою.
Ее горячая судьба.
Старинный город под водою
Не строит, не растит хлеба.
И ни погостов, ни угодий
Не сберегли ее сыны,
Забвенье прошлого в народе -
Страшней позора и войны!
Е. ЧЕКАНОВ
ОБРЫВ
Отцу
Мы над обрывом стояли с тобой,
Дальний закат угасал...
- Там наша родина, - зябкой рукой
В море ты мне показал.
- Кажется, там... Или дальше чуток,
Вспомнить сейчас тяжело...
Детство мое, как земля из-под ног,
В эти глубины ушло.
Там похоронены деды мои,
Там же и мать родилась.
Все затопили... И как ни крои -
Не к чему сердцем припасть.
Ты замолчал.Била в берег вода.
Молча я в море смотрел.
Где-то вдали замычали стада,
Луг заливной зашумел.
Пред наступленьем ночной темноты
Волны закат обагрил...
Отчих могил родовые кресты,
Где вы? Отец позабыл.
Родина, где ты? Хотя бы приснись,
Коль не подняться со дна!
..Как неотвязная, горькая мысль,
Бьется о камни волна.
З.ГОРЮНОВА
Расскажи мне, мама, про Мологу...
Уголок земли, угодный Богу,
Вешнею водою унесло...
Расскажи мне, мама, про Мологу,
Только не печально, а светло.
Расскажи о незабытом прошлом,
Не замытом сроком и песком,
Повтори, как тот узор на прошве,
Что в Мологе связан был крючком.
Не про то, как разрушали храмы,
На родных погостах жгли кресты, -
Расскажи, как перед образами
От мирской спасались суеты.
Как звучал призывно, вдохновенно,
Колокольный перезвон живой,
Как в субботу мыли непременно
В доме пол, до белизны, сдресвой
Не о том, как вынимая рамы,
Связывали гонки из домов,
Расскажи, как в ночь и утром ранним
Слушали последних соловьев.
...Да не ведать уж того Мологе,
Как, домой, вернувшись, соловьи,
Словно заплутавшие в дороге,
Мест своих родимых не нашли.
...Расскажи мне, мама, про Мологу,
Распахни в ушедшее окно,
Я себе возьму твою тревогу,
Расскажи ... Но мамы нет давно.